Тайны Карибского кризиса и судьба трех мировых политиков, связанных с ним: Н. Хрущева, Дж. Кеннеди и Ф. Кастро. Первый потерял власть, второй был убит и только Кастро остался в выигрыше от того, что мир балансировал на грани ядерной войны. Как все было на самом деле? К 60-летию Кубинской революции вышла книга журналистки и писательницы Анны Гранатовой "Плутоний для Фиделя" (Политическое расследование).

Книга уже поступила в продажу в центральные магазины России. 

Презентация книги состоится в Центральном Доме предпринимателя в Москве в рамках вечера Клуба военных переводчиков (ВИИЯ Красной Армии) Минобороны РФ. О дате презентации (сентябрь 2013г) будет сообщено дополнительно. В чем секрет феномена Кубинской революции и что ждет Кубу? Какова роль Кубы для России во взаимодействии с США? В программе: ожидается выступление генерал-лейтенанта, легендарного разведчика Николая Леонова, а также дипломатов, политологов, журналистов, военных аналитиков.

2013 г. объявлен юбилейным! 

В серии ЖЗЛ также вышла книга, посвященная Фиделю Кастро. Ее автор- Максим Макарычев, журналист-международник, политолог. О легендарном кубинском команданте мы рекомендуем посмотреть вот это замечательное выступление на радио "Маяк"  политолога и журналиста-международника Максима Макарычева;

Автор книги "Плутоний для Фиделя", писательница Анна Гранатова  доказывает парадоксальную мысль: «Спасая Кубу, главный опоонент Фиделя Кастро, - Джон Кеннеди отдал за Остров Свободы свою жизнь»! 

Фрагмент из  книги "Плутоний для Фиделя"

«В убийстве Кеннеди были замешаны антикастровские наемники, и люди, руководящие ими по линии ЦРУ! Кеннеди пошел на компромисс с Хрущевым во время Карибского кризиса. Недовольство крупных бизнесменов-консерваторов Юга разделяли  представители ЦРУ, и это недовольство переросло в ненависть, когда братья Кеннеди приказали ЦРУ свернуть все разведывательно-диверсионные действия против Кубы, включавшие и подготовку убийства Фиделя  Кастро. Был прекращен выпуск фальшивых кубинских денег и декларирована «нормализация отношений с Гаваной». Так сложился антикеннедивский союз (реакционные нефтепромышленники юга, игорная мафия и ЦРУ), в котором главную роль, - они платили деньги, а, следовательно, и «заказывали музыку» исполнителям от ЦРУ – играли «Крестные отцы» американской игорной мафии и теневого бизнеса». (разведчик Александр Феклисов-Фомин) 

«Оглядываясь на прошлое, я понимаю, как же я был наивен. Я и не представлял себе, какую власть имеет ЦРУ в нашей стране. Наша реальная власть, - это Пентагон и ЦРУ. А роль Правительства и Конгресса сведена к площадке для смешных дебатов. Любой американский президент, который попытается остановить эту военную машину, будет, как и Кеннеди, убит». (новоорлеанский прокурор Джим Гаррисон) 

Феномен кубинского лидера, пережившего десятки покушений американскх спецслужб, притягателен морально-волевыми качествами, высочайшей энергетикой и интеллектом. Революционный лидер Ф.Кастро оказался стратегически мудрее Н.Хрущева и Дж.Кеннеди, пережив на политическом поприще обоих. Книга насыщена документами военно-исторических архивов, стенограммами секретных заседаний, воспоминаниями очевидцев.

Среди монографий о ракетном кризисе 1962г не встретишь книг о простых офицерах советских вооруженных сил, непосредственных участниках конфликта, от поведения которых в апогей конфликта зависел весь мир. Автор исравляет этот информационный пробел, собрав документальыне воспоминания «рядовых» военных, смотрящих на холодную войну не из окон штабов, а из окопов. Карибский кризис - яркое свидетельство того, что историю вершат не «политические фигуры» а Личности. Автор книги, неоднократно побывавший на Кубе как журналист, анализирует переломный в истории «гонки ядерных вооружений» эпизод с позиции психологии личности, изображая политические портреты на фоне эпохи.

*

ИЗ КНИГИ АННЫ ГРАНАТОВОЙ "ПЛУТОНИЙ ДЛЯ ФИДЕЛЯ"

ПРЕСТУПНАЯ  ОШИБКА  ХРУЩЕВА?

Приведем мнение об «уроках Карибского кризиса» Юрия Михайловича ВОРОНЦОВА. С 1952 года он занимал высокий дипломатический пост, в советском посольстве в Вашингтоне. Помимо других высоких дипломатических должностей (отметим: он работал чрезвычайным и полномочным послом СССР в Индии, послом в Афганистане, представлял СССР в ООН, ) для нас, при интерпретации Воронцовым Карибского кризиса, особенно значима его должность посла Российской Федерации в США. Должность предполагает и соответствующие идеологические взгляды. 

Итак, Ю.М.Воронцов пишет: «Широко известна сентенция, которую одни приписывают Бисмарку, а другие- Талейрану. «Это хуже, чем преступление, это- ошибка». История Карибского кризиса- это история именно такой ошибки. Ведь и впрямь, фактически единоличное решение Хрущева установить ракеты с ядерными боеголовками на Кубе было преступной ошибкой, которая поставила мир на грань ядерной катастрофы. Единственным умным шагом Н.С. Хрущева  во всей этой истории было решение направить именно А.И. Микояна в США и на Кубу для развязывания туго затянутого узла. Никто бы другой в советском руководстве не смог бы с такой выдержкой и с такой мудростью нейтрализовать страсти в Гаване и в Москве, и уловить примирительные нотки Вашингтона.  В то же время, я хочу присоединиться к высокой оценке историком и сыном Анастаса Ивановича, Серго Микояном  интеллекта и выдержки Джона Ф.Кеннеди, позволившей А.И. Микояну добиться в Гаване и в Москве рациональных решений. Но при этом я не могу согласиться с Серго Микояном в том, что решение Н.С Хрущева о размещении ракет на Кубе было продиктовано лишь намерением защитить «остров свободы» от американского вторжения. Думаю, не одним только этим руководствовался Хрущев, он был «одержим», как правильно замечает сам Серго Микоян,  стремлением «выдавить» США и другие державы из западного Берлина. Его безмерно раздражали американские военные базы, плотным кольцом обступившие Советский союз со всех сторон, а существенное в то время отставание СССР от американцев в количестве межконтинентальных ракет явно не позволяло осуществить хрущевское бахвальство «накрутить хвоста» американца. Но чего Н.Хрущев не понял, так это то, что «хвост» может раскрутиться и сам, да еще так, что от него убегать придется, что Хрущеву и пришлось проделать. Как тут не вспомнить восточную мудрость, «прежде чем войти, подумай, как будешь выходить»

Однако, с точкой зрения Ю.М.Воронцова многие отечественные историки не согласны, и готовы вступить с ним в полемику. Так, например, генерал разведки Николай Сергеевич Леонов, всю свою жизнь защищавший политическую независимость Кубы, вынес на данную рецензию краткий вердикт: «Суждения Юрия Воронцова примитивны и ошибочны (!) Сказалось долгое житье в США».

Из книги Н.С.Леонвоа «Лихолетье».

«Политическое решение Карибского кризиса, кроме всего прочего, означало, что Соединенные Штаты впервые в своей практике ведения дел в западном полушарии были вынуждены под угрозой ответного удара отказаться от применения вооруженной силы. (цит по: см. Н.С.Леонов, «Лихолетье», с. 86). В последующие годы были открыты многие ранее неизвестные данные о содержании и характере Карибского кризиса, и серьезные исследователи и политические деятели однозначно подчеркивали взвешенность и оправданность поведения тогдашних политических руководителей СССР и США. Позднейшие попытки некоторых публицистов представить весь Карибский кризис как авантюру Хрущеву, к тому же, закончившуюся поспешным отступлением СССР, можно воспринимать лишь как не хитрый прием во внутриполитической борьбе, в которой ставилась задача дискредитировать политику Союза и одного из его лидеров.

Потом, за долгую жизнь в разведке, я убедился, что американцы ставят свою безопасность выше, чем безопасность любого другого государства. Жизнь американца не идет в сравнение с жизнью других землян. Эта политика может быть завалена ворохом словесного тряпья, вроде общечеловеческих ценностей, демократических прав, справедливости, но едва прикрытые, сквозь этот словесный ворох будут явственно проглядываться пучки острых стрел, зажатые в когтях орла на гербе США».

«В лице Никиты Хрущева, я уверен, Россия потеряла последнего самобытного политического руководителя (см. там же, с. 108). При нем свершился переворот в армии, начавшей переходить на ракетное вооружение. При Хрущеве мы вышли в космос, и было время когда США остались далеко со всеми своими программами. Позоря его память, первые дома массовой застройки начали называть «хрущобами». Но по тем временам эти дома казались дворцами для тех, кто вселялся в них после мытарств в «вороньих слободках». Пошла вверх кривая рождаемости, людям хотелось жить. Конечно, Хрущев наделал и немало ошибок, целина съела немало наших ресурсов, но так и не решила зерновой проблемы. Со всех сторон иначе как самодурством, не назовешь передачу под юрисдикцию Украины - Крыма. Резкие внешнеполитические перевороты привели к разрыву наших связей с Албанией, охлаждению советско-румынских отношений. Весь социалистический лагерь разбился на про-советский и про-китайский, и международное коммунистическое движение раскололо «третий мир». Никита Сергеевич был последним, кто сформулировал национальную цель:  «Догоним Америку по производству молока и мяса!». Тогдашнему  окружению политбюро, сверхсерому и трусливому, было проще организовать свержение Хрущева, чем поддержать его. И они обвинили его в том, в чем поддакивали ему много лет. А простому народу повесили на уши лапшу про проваленный экономический проект с кукурузой».

«Д.Кеннеди убили в 1963 году, а на следующий год из Кремля убрали Хрущева. В какой-то степени оба очень дорого заплатили за Карибский кризис. Кеннеди - за то, что  он не довел борьбу против строптивого Кастро до полной победы, и не устроил реставрацию капитализма на острове свободы, столь желанную для игорного бизнеса и прочей мафии. А Хрущева – за то, что тот подверг смертельной опасности благополучное и сытое существование кремлевской олигархии своими «новациями» и лихими политическими шагами во внутренней и внешней политике. И только Фидель Кастро пережил на своем политическом посту обоих политических лидеров, оказавшись дальновиднее и Хрущева и Кеннеди» .

УКРАШЕНИЕ СОВЕТСКОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ?

Любопытна и точка зрения на «уроки Карибского кризиса» очевидца и участника тех событий, политика и историка Александра Фурсенко, которому, свою книгу «Адская игра» о Карибском кризисе пришлось, отметим, издавать не в Союзе, а в Европе. В России эта книга появилась лишь в наши дни. Обратимся к выдержкам из этой монографии.

Вспоминая Карибский ракетный кризис, российский политик, историк, академик Александр Фурсенко, (см. его книгу «Адская игра»),  в частности, писал:

«Парадоксален сам факт, что мы привезли ракеты, поставили их, потом возник кризис, пошли переговоры, переписка, и в результате мы эти же ракеты увезли. Зачем же мы везли ракеты, если потом пришлось их увозить? К чему везли? Если мы их туда везли, преследуя лишь свои цели, следовательно, империалисты США нас принудили к тому, запугали и подчинили себе. Для механического мышления тут, казалось бы, несложная схема, чтобы сделать вывод. Но надо вопрос смотреть в корень, как говорил Козьма Прутков. Корень же заключается в том, что существовала Куба, где ранее президентом был Батиста. Та Куба, которая являлась, собственно говоря, колонией США, где безраздельно господствовал монополистический капитал. Гавана была городом, куда империалисты приезжали проводить свой досуг и давать себе волю в удовлетворении своей похоти. Теперь Батиста свергнут, новые люди пришли к власти, создали революционное правительство. Вы перестраиваете Кубу на социалистических началах, и вот развернулось вторжение. Вы его отбили. Но разве можно думать, что кубинская контрреволюция на этом успокоится? Что с этим примирятся монополисты, которые потерпели поражение и вынуждены оставить Кубу? Вы воспользовались их капиталами и национализировали их. Значит, повторная угроза реставрации капитализма сохранялась!

Карибский кризис является украшением нашей внешней политики, в том числе, и моей работы, как члена того коллектива, который проводил эту политику, и добился блестящего успеха для Кубы, без единого выстрела.

Главным в описываемых событиях оказалось то, что мы не дали себя одурачить, не отступили в столь нервной, горячей обстановке далее положенного и не переступили грань дозволенного. Тут сказалась выдержка обеих сторон. Ведь этот кризис дошел до высшей точки кипения. Мы были близки к войне, стояли на грани войны. Хочешь ты или не хочешь, а раз один выстрелил, то другой ответит. Но мы не допустили катастрофы. Помимо обязательства не вторгаться на Кубу президент США дал также слово, что когда мы вывезем свои ракеты с Кубы, то США уберут свои ракеты из Турции и Италии. Джон Кеннеди просил нас, чтобы мы пока никому не говорили об этом. Мы-то хотели, чтобы это как-то было зафиксировано в документах. Он ответил, что он по своему положению письменных обязательств дать не может. Более того, сказал следующее: "Если вы не удержите в секрете это мое заявление, и оно просочится в печать, то я дам опровержение. Но я даю вам честное слово! Мы уберем турецкие и итальянские ракеты!". И он действительно убрал ракеты из Турции и Италии, хотя вывез их не только потому, что мы согласились вывезти свои ракеты с Кубы, но главным образом потому, что ракеты «Юпитер», которые стояли в Турции и Италии, морально устарели. Карибский кризис стал мощным предупреждающим уроком, и защитил нашу планету от третьей мировой войны!»

КУБИНСКИЙ  КОВЧЕГ

Последние точки над «I» в истории ракетного кризиса были поставлены лишь к зиме 1962 года, когда из порта Гаваны ушел последний пароход, груженый техникой. Вместе с баллистическими ракетами американцы вынудили Союз вывести с острова свободы и бомбардировщики «Ил», которые они также называли «наступательным оружием», несмотря на всю очевидную отсталость от требований времени этой крылатой машины.  Пересматривая и перекраивая список русского вооружения, подлежащего демонтажу и вывозу, американцы перешли от просьб к требованию, потеряв в своем прессинге все приличия. Когда Анастас Микоян уже садился в самолет, который должен был взять курс на Москву, к нему, прямо возле трапа подбежал запыхавшийся посыльный, держа в руках какое-то важное, только что «испеченное» письмо из администрации Президента. Микоян вскрыл конверт и прочитал: «… мы просим также включить в список наступательного оружия,  подлежащего вывозу с Кубы, советские катера береговой охраны типа «Комар»». Дочитав послание до конца, Микоян хотел было разразиться гневной тирадой, но он лишь свернул бумагу, положил ее обратно в конверт, и вернул посыльному со словами: «Передайте вашему руководству, что я этого письма не видел!»

Так закончилась эпопея с русскими ракетами  на Кубе.

Тревожный 1962 год был на исходе.

На острове Свободы начиналось время карнавалов, совпадающее с рождественскими, и с революционными празниками. В сезон карнавала женщины надевают высоченные каблуки, ярко подводят глаза и губы, душатся густыми цветочными ароматами, украшают себя связками крупных коралловых или перламутровых бус, а в пучки черных волос втыкают живые цветы.  Мужчины же по-революционному размахивают красными флажками. Боевой настрой смешиваля с ощущением новогодней сказки. В барах под тростниковыми крышами зазвенели ансамбли, вооруженные африканскими барабанами, испанской гитарой, банджо и марокассами. Взлетали ракеты-петарды и струились огненным водопадом бенгальские огни, люди выходили к береговой линии Гаваны и набережной- маликона, и здесь, на голых каменных плитах под шум морского прибоя и ритмы, гремящие из магнитофона, танцевали до потери пульса, шуструю кубинскую сальзу.

Троический карнавал набирал силу! Звучали бодрые ритмы кубинской сальзы, и на стареньких грубо мощеных улочках мелькали нарядные платья с яркими бантами и  блестящими розами. На площадях и узких улочках Гаваны раздавался звон гитары, барабанная дробь и шелест марокассов. И под рыжими черепичными крышами  танцевальных площадок, с грубыми дощатыми полами, все чаще сверкали праздничные огни ночной дискотеки, и раздавался стук каблуков танцоров румбы. 

Все чаще над Карибским морем по утрам поднимался белесый, словно кофейные сливки, туман. При свете береговых огней рейда, море сверкало, как глубокий сапфир, и распахивалось как плащ волшебника, к звездам, собирая сокровища холодных сверкающих кристаллов. Легкий соленый ветер сдувал с желтых камней набережной- маликона тропических мошек, и все чаще то в одном, то в другом месте на нем можно было приметить при свете Южного Креста и других созвездий, влюбленные парочки. Они, одетые в простые джинсы и майки, сидели на холодных камнях маликона, обняв друг друга за плечи, молча смотрели на море, и  на корабли, вернувшиеся в гавань и дремлющие теперь у причалов. Огни судов дрожали на волнах зеленоватыми и желтыми бликами, вспыхивая между стальной обшивкой и скрипучим деревянным настилом с облупившейся масляной краской пирса, кранцами из старых автомобильных шин. И в мистических огнях спящих судов плескались мелкие рыбешки с длинным и плоским блестящим, как зеркало, туловищем, они не кормились здесь и не играли, а лишь вытягивались против течения, изредка подрагивая хвостами, зачарованные мерцающим светом.

Морская гавань таит в себе неизвестность и надежду. Ее мир полон таинственных символов. Они рассеяны между железными боками судов, и между их тесно сомкнутыми бортами молчаливо, как книга, лежит темная, как сапфир, вода, и видны чугунные черные цепи, удерживающие стальные машины на привязи. Порт никогда не погружается в полный сон. Даже в густой тьме можно различить одинокие фигуры прогуливающихся матросов и грузчиков, услышать металлический шелест якорных цепей и натужный скрип портовых кранов. Корабли ждут своего часа, развернув свои стальные носы к горизонту, готовые вырваться из тесной клети доков, как только последует команда и прозвенит рында. Последует нарастающий, как лавина, гул, морские команды, крики, шутки, крепкие словечки и бодрая песня, демонический вопль сирены — все это будет полно страсти и уверенности в уже разворачивающемся на глазах, будущем. И над оживающей морской гаванью – сверкнет драгоценным кристаллом призрак мечты и надежды, - таинственный и неуловимый альбатрос с серебряными крыльями.

Говорят, что Гавана  созвучно испанскому слову «хабана», то есть, «боб». Кто-то якобы усмотрел сходство на карте Гаваны  с формой боба или  фасолины. Я так не думаю. Гавана - это Гавань. Пленительная гавань и ковчег человеческой надежды. 

Недаром, древние индейцы племени таино дали острову имя «Куба», то есть, земля. Само –по - себе это географическое понятие содержит глубочайший общечеловеческий смысл. Земля - значит – твердь, основа, суть, - все то, дает человеку ощущение прочной опоры под ногами.

Индейцев не стало, но сакральность острова сохранилась на протяжении последующих столетий. На гербах и Кубы и Гаваны, изобретенных испанскими колонизаторами, сверкал драгоценными гранями, золотой ключ. Даже – завоеватели этой земли, считали, что Куба является необыкновенными воротами между Северной и Латинской Америками, а также между Старым и Новым светом. И не случайно символ Кубы- Ключ. Сегодня к этому стоит добавить: Куба это ворота между Востоком и Западом.