Ниже - не просто описание фактов печального финала того государственного постсоветского образования, которое весь мир привык называть «Российская Федерация». Тридцатилетней почти уже, дико-капиталистической и преступной «ельцинско-питерской» группировке, прикрывшей свою антинародность милитаристско-монархической внешнеполитической завесой «бонапартистского» типа для укрепления неолиберальной экономики в политике внутренней, — осталось недолго. И есть повод задуматься и самоорганизоваться всем адекватным и грамотным оппозиционным прогрессивным организациями страны, максимально используя опыт большевиков чтобы не проспать этой долгожданной ПРЕДРЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ, о которой мы так много говорили…

Завершившийся в печально прошедшем по спинам рядовых граждан 2018 году электоральный цикл характеризуется засильем «ресурса прочности» действующей политической системы и, вместе с тем, обнаруживает ускорение процесса «износа» и «распада». В пользу данного обобщения свидетельствуют сбои в системе «управляемой» демократии и формирование критического «молчаливого большинства», демонстрирующего усталость и раздражение на фоне роста социальной напряженности и неуверенности в будущем.

Партия власти, «Единая Россия» сохранила контролирующие позиции в политическом пространстве на региональном и местном уровнях, при достижении успехов системной оппозицией (ЛДПР, КПРФ, «Справедливая Россия» — партия-наблюдатель, интегрированная на ассоциативном базисе в Социнтерн, но не подавшая за последние 5 лет в его Лондонский штаб-квартиру ни одного отчёта) в проблемных регионах (прежде всего, Дальний Восток и Сибирь). Но, если исходить из того, что «Единая Россия» выполняет роль «координатора» и «транслятора» политики власти, оценка результатов выборов показывает сужение возможностей воспроизводить сложившуюся матрицу политической жизни.

Во-первых, в позициях партии власти, привязанной к принятию решений, в том числе болезненных и непопулярных для большинства населения присутствует дефицит «людей и идей», доминирует осмысленная кадровая политика, отягощенная сословными, коррупционными и узкогрупповыми интересами. Формула «обязательности» политической стабильности, сохранения единства страны перед внешними угрозами перестает работать, так как не определяется внутренней мобилизацией, солидарностью элит и общества и «транзитом» рисков, ухудшением жизни на «рядовых россиян». Примечательно, что выступление главы «Росгвардии» Золотова вносит лепту в потерю позитивного имиджа действующей власти, так как объективно стимулирует рост популярности и известности, выхода за пределы «протестной общественности» Навального как человека с президентскими амбициями и показывает нелепость «топорного патриотизма».

Риторика антиамериканизма и демонстрация «офицерской чести» выглядят неубедительно и вызывают негативные оценки на фоне умелого использования Алексеем Навальным в информационном пространстве антикоррупционных схем как метода демонтажа и делигитимации действующей системы власти.

«Молчаливое большинство», не участвующее в выборах, испытывает чувство глубокого пессимизма, разочарования и апатии, что, с одной стороны, в рамках действующей политической системы воспроизводит ощущение стабильности, не переходит в состояние открытой конфронтации с властью, но с другой — ведёт к деградации политики как инструмента мобилизации и обеспечения безопасности общества. Практически Путинская Россия не может реализовать схему «концентрации ресурсов», так как население (70%) не готово к безграничному самопожертвованию на фоне стандартов «двойственного» патриотизма элит, призыва к обществу противостоять «агрессии и русофобии» со стороны Запада и продолжать политику «жизни на Западе», отношения к России как к источнику власти и денег, и создания собственного будущего за её пределами.

В плане безопасности РФ важно подчеркнуть, что сценарий «цветных революций» маловероятен, но ускорение дезинтеграции, накопление критических точек в разных сферах жизни создаёт ситуацию непредсказуемости. Временная искусственная «пауза» в социальных и этнополитических конфликтах требует постоянного ужесточения контроля над настроениями населения, мониторинга радикализма и экстремизма. Критическое большинство выработало позицию, которая, если брать аналогию с советским периодом, есть безучастность и безразличие к распаду политической и территориальной целостности страны образца 1991-го года. Нагрузка на «фактор Путина» растет, так как действующие политические партии утратили влияние и обратную связь с населением.

Однако образ национального лидера и гаранта общественного мира перестаёт действовать в условиях разочарования в политике, усиления раскола элит и усиления санкционного давления со стороны Запада: резко сужаются возможности пропагандистского воздействия на население и «ручного управления» политическими процессами.

Россию в ближайшее время поджидают три сценария.

1. Сценарий «вялотекущей стагнации» основывается на исчезновении ресурса прочности власти в 3-5-летний период, ослабление позиций и авторитета института президента, переход к сделкам с региональными и национальными элитами.

2. Сценарий «перемены ради сохранения власти» опирается на политический ребрендинг «Единой России» (уже подготовлен «запасной аэродром» в виде ОНФ – прим. ред.), на усиление антикоррупционной риторики и принуждение бизнеса к выполнению социальных обязательств, что сулит гарантию прочности на 5-6 лет.

3. Сценарий «принципа домино» возможен при конфликте интересов внутри правящего класса, при поддержке протестных настроений со стороны конкурирующих групп в мегаполисах и при выходе из-под контроля центра национальных элит на Северном Кавказе, в Поволжье, в Якутии, где уровень сепаратистских настроений местных элит не только высок, но и близок к высокому асоциальному градусу (при наступлении политического кризиса и формировании новых национальных государств).

Проект, известный миру как RUSSIAN FEDERATION, начисто лишённый в своей истории элементарных признаков федерализма, ожидает второе пришествие регионализма. Речь идёт о том, что происходит стихийная консолидация региональных элит, определяемая стремлением сохранить господство над экономическим и, по возможности, политическим пространством в российских регионах, иметь доступ к выборам руководителей регионов и диктовать дискредитировавшему себя начисто федеральному центру (как замкнутой квинтэссенции среднего и высшего класса) формат отношений, прежде всего, в экономической сфере. Действительно, российские элиты вступили в период борьбы за сокращающиеся ресурсы и очевидным является тот факт, что на региональном уровне ощущается раздражение и усталость региональных элит, включающих высших чиновников регионального уровня, видных региональных олигархов и обслуживающий политический слой. Раздражение по поводу насаждаемых повсюду варягов путинской вертикали, политики Центра, которая в условиях усложнения и непредсказуемости ситуации в регионах делает ставку на "технократов", облечённых полномочиями Центра реализовывать политику централизованного распределения ресурсов. С одной стороны, это является целесообразным действием в контексте ухода старой "губернаторской гвардии" (Тулеев, Королёв, Комарова), но есть вторая сторона процесса обновления губернаторского корпуса, которая демонстрирует ограниченность и только частичную реализуемость целей контроля ситуации в регионах, предупреждения потери управляемости со стороны центра.

В самом деле "технократы" могут быть легко замещены, уволены с должности, так как их деятельность связана с выполнением разовых поручений и возможностью быть задействованными в других регионах. При этом следует подчеркнуть, что авторитет федерального центра, опирающийся на доверие президенту резко падает. И дело не только в недовольстве региональных элит, не жалующих "чужака", не имеющего наработанных, надёжных связей в регионе.

Наша оперативная задача сегодня: технологичная пропагандистская работа с активными региональными группами по «сетевому окраинному» принципу – в стратегически важнейших субъектах федерации. В этом большом и амбициозном децентрализующем проекте важно сдвинуть полит-идеологические «стрелки» с базисного, новорождённого собственнического и тупикового коммунитаризма, этноцентризма грядущего бунта регионов – к сознательной классовой социал-коммунистической программной парадигме совместного выживания. На первом, деструктивном этапе, который, к сожалению, не миновать – в контексте новой стратегии трансформации общественно-политического строя в стране.

Проблема состоит в том, что региональными элитами, как показали последние выборы, разыгрывается сценарий проигрыша "московского ставленника", когда делается упор на информационную, финансовую и политическую поддержку представителей оппозиционных партий. Внешне это выглядит не выходящим за рамки политической легитимности, так как речь идёт о системной оппозиции. В реальности же, будучи не в состоянии создать явную политическую оппозицию, региональные элиты поддерживают кандидатов, пользующихся протестными настроениями населения, но практически не имеющих собственной управленческой команды, реального опыта управления и самостоятельной программы действия, что делает их абсолютно зависимыми от истинных хозяев регионов.

Как пример можно привести ситуацию с губернатором-коммунистом Левченко в Иркутской области, который является оппозиционным центру не по политико-партийным мотивам, так как только формально принадлежит к КПРФ, но в рамках передела сфер влияния и собственности.

Поддержка его со стороны компаний "Русский лес" и "Русское золото" создали возможность Левченко дать отпор притязаниям московских финансово-экономических групп. Деятельность Левченко показывает, что некоторые региональные элиты ещё не рискуют вступать в открытое противоборство с московским буржуазным правящим классом и его чиновниками, через политическую имитацию пытаются осуществлять контроль над экономическими ресурсами региона. Особую остроту принимает внешний фактор. Дальний Восток и Сибирь становятся в ближайшей перспективе, при осуществлении кризисного сценария развития России, пространством борьбы за обладание со стороны Китая и США.

Так, при Левченко влияние китайских финансово-экономических и торговых структур обрело невиданные масштабы, что имеет подтверждение и в политике свободного лесопользования, приватизации земель, создании китайских колониальных кварталов в городах и, главное, мощной экономической диаспоры, имеющей собственность и механизмы лоббирования интересов на уровне региональной власти.

Аналогичный процесс прослеживается в Красноярском и Забайкальском краях Амурской области. Российское руководство ограничено в своих действиях растущей политической и финансовой зависимостью от Китая, переходом к позиции младшего партнера (реализация Газпромом проекта «Сила Сибири» - прим.ред.). Одновременно в Якутии, Бурятии, Хабаровском крае запущены механизмы американского проникновения.

Пока это происходит на уровне активной поддержки общественных организаций, тренингов, симпозиумов, выезда диссидентов в США при сохранении контактов на малой родине. Ставка на гражданское общество в реальности означает, что, к примеру, рабочая научная группа того же STRATFOR реализует политику ассиметричности, полагая, что в случае потери управляемости со стороны федерального центра они смогут форсировано, через группы влияния (здесь следует отметить Екатеринбург и Новосибирск), выдавить Китай. Который опирается на испытанные способы экономического закабаления, подкупа и опоры на китайскую диаспору. 

И здесь – просто преступно опоздать, упустить ситуацию из рук нарастающей межрегиональной классовой резистентной горизонтальной низовой политической силы.

И последнее слово от себя, как ещё один грамм оптимизма в нашей революционной перспективе. Три года назад нашей интернационалисткой организацией разработана концепция «социалистического транс-регионализма» — как этапа временной деконструкции капиталистического мира. Уже эффективно ведётся работа по «левому политическому повороту» — регионалистов, сепаратистов и сторонников глобальной децентрализации.

Дерзайте, товарищи! Время учиться друг у друга, грамотно консолидируясь на уровне низового, горизонтального стратегического Сопротивления.

Материалы по теме:

"Арбат-Тауэр" и его обитатели

Авианосец "Леонид Брежнев" и силовигарх Игорь Сечин 

Топ-менеджеребец "Росгеологии" Горринг жил почти как Геринг 

Все вырубки сибирских лесов и вывоз древесины давно контролирует КНР 

В Туапсинском районе передана в частную собственность часть уникального лесного массива

Миллиардеры не помогут жертвам обрушения подъезда на проспекте Маркса в Магнитогорске