Чтобы не разумелось под словом «мы» - русский народ, советский, Россия, СССР – это мы выиграло Великую Отечественную войну. Но в чем фокус? ВОВ не синоним ВМВ. И смысл эпизода не равняется смыслу целого, Второй мировой.

Вот мы из нашего околотка упрекаем, что темные американские школьники вообще не знают про Сталинград, но давайте обернемся к себе. Многие ли наши знают про битву у атолла Мидуэй, а? А это примерно – по масштабу и следствием – соответствует Сталинградской битве. Если считать, что скорее море контролирует сушу, чем наоборот, то битва у Мидуэя даже больше похоже на разворотный пункт всей войны, чем Сталинград. Но оставим это военным историкам.

Совсем тупой вопрос, а когда СССР вступил во Вторую мировую? Вопрос для двоечника на тройку. И большинство россиян на него ответит неверно. Потому что правильный ответ не «июнь 1941 года», конечно, а «сентябрь 1939 года». Вступили в войну союзником Гитлера. Ну то есть это не идеология, это фактаж. Это не из жанра «что было в голове у Сталина на самом деле», а из жанра «какого числа кто пересек какие границы».

То есть мы видим, на уровне исторической памяти, провалы в каких-то троечных вопросах. Причем фактических. Что уж говорить о чуть более сложном, например, «итогах»,«целях», «балансах»? Вот и поговорим. Ну и сразу оговоримся. Великую жертву русского народа не умаляем, это именно великая, именно жертва, и именно русского народа, все верно. Отношение к ней более всего уместно, как у фронтовика Виктора Астафьева – больше памяти, меньше помпы.

Но давайте все-таки итожить честно. Вторую мировую войну прежде всего выиграли Соединенные Штаты Америки. Проиграла Британская империя, воевавшая в союзе со Штатами. В каком-то смысле это был договорной матч. Англосаксы из Лондона слили свою империю англосаксам из Вашингтона. А больше всех воевали друг с другом Германия и СССР, кто же спорит? Но «больше всех воевать» вовсе не синоним «больше всех выиграть» или «больше всех проиграть».

Надо понимать, что и Германия, и СССР – на момент 30-х годов державы второго плана. Мировое господство ни тем, ни другим не светит вообще никак, нет ресурса, пупок развяжется. Всемирно страшный Сталин, страшный Гитлер, это все мифы а ля страшный Саддам Хусейн. И если посмотреть политическую карту мира, то он весь раскрашен в цвета колониальных империй Великобритании и Франции. После Первой мировой войны Британская империя остается политическим гегемоном мира. Это держава номер один. Если же мы оторвемся от политической карты мира и посмотрим экономическую статистику, то видим, что сильнее США. Экономическая реальность расходится с политической, и должно что-то произойти. А именно – политический центр должен уплыть из Европы за океан.

И он уплывает по итогу событий 1939 – 1945 гг. Это главное событие для мира вообще, не для нас, не для немцев, а вообще. Именно оно было содержанием. Что такое мировая война? Это война с участием державы номер один и державы номер два. Ни СССР, ни Германия не были державой даже номер два. По факту не были. «Гитлер грезил мировым господством», «Черчилль и Рузвельт вскакивали, когда в комнату входил Сталин»… все это беллетристика.

Это к вопросу расклада перед началом. А теперь к итогу. Выиграл не тот, кто положил больше своих солдат, но при этом не сдался. «Здесь мерилом работы считают усталость», - спела группа «Наутилус» в 1986 году. И можно добавить «а масштабом победы количество павших». Мерить масштаб победы – по количеству издержек, ну что это? Выигрыш это не то, за что заплачено дорого, выигрыш это просто выигрыш.

По итогам войн он считается просто. Зачем вообще война? Это средство достижений условий лучшего мира. Смотрим, что на входе, что на выходе. Петя, Вася, Ваня, Миша и Маша устроили большую драку. Били друг друга, резали, выворачивали карманы. Смотрим, у кого тяжелее раны. У кого убыло из карманов. У кого прибыло. Кого опустили в общественном мнении, кого подняли.

Смотрим по участникам ВМВ. США: огромный выигрыш. После 1945 года США стали мировым гегемоном, до этого не были. Великобритания: проигрыш того же масштаба. Франция: проигрыш. Территория, фактически оккупированная США, с условием постепенного демонтажа всех ее колоний. Германия: проигрыш, но… не потеря всего, потому что всего и не было. Как были никто, так и остались. Германию, конечно, опустили ниже плинтуса, была американская идея, например, стерилизовать всех немецких мужчин. Не стерилизовали, однако. Опустили страну чуть ниже планки 20-х годов, дав перед этим немного подняться с Гитлером в 30-е. Опустили в 40-е с возможностью, что дадут подняться потом. СССР: погибло то ли 20, то ли 30 миллионов населения. Разрушена экономика. Однако приобретена Восточная Европа и дано место в Совбезе ООН. Стоит Восточная Европа 30 миллионов жизней? Если стоит, то СССР выиграл войну. Если вопрос спорный, то СССР, в лучшем случае, остался при своих, с моральным удовлетворением. США при контроле над мировым океаном и с эмиссией мировой резервной валюты. А мы с праздником.

Кстати, сразу после войны такого Праздника с большой буквы П не было. В смысле – не было при Сталине такого выходного дня. И потом не было. Парадными смыслами дату нагрузили при Брежневе. Когда стало очевидно, что обещанный Хрущевым к 1980 году коммунизм особо не торопится, и 7 ноября становится не совсем абсолютной датой. Чуть-чуть сомнительной, а после 1991 года и вовсе малопристойной. А День Победы – всеобщий: и красным, и белым.

Но как раз после самой Войны событие воспринималось… как бы это сказать? На человека напали в темном переулке, почти забили, но он все-таки очухался и вломил нападавшему. Тот лежит, а мы стоим. Правда, ухо оторвано, пальцы сломаны. Выжил – счастье. Помнить нужно страшную боль, страшное усилие и страшное счастье, что все-таки выжил. Помнить так, как верующие помнят распятие Христа. «Распятие Христа длится вечно, и в это время нельзя спать». Но празднуют все-таки Воскресение, а не Голгофу. А побеждать лучше так, как американцы. По возможности не воюя.