17 июня в Балашихинском суде прошло очередное слушанье по иску органов опеки об изъятии Владилены Лапиной у усыновителей (Александра Лапина и Зинаиды Смирновой).  Заседание получилось кратким. Суд удовлетворил ходатайство защитника Лапиных о приостановке процесса до принятия окончательного решения по уголовному делу, заведенному на Зинаиду Смирнову за жестокое обращении с приемной дочерью.  Следует отметить, что данный вопрос ставился защитников в течение полугода. В течение полугода адвокат пытался объяснить судье, что принимать решение об отмене акта усыновления  в связи с тем, что в семье с ребенком жестоко обращались, следует уже после того,  как окончательно (при расследовании уголовного дела) решится вопрос, было ли оное жестокое обращение на самом деле. Через полгода до судьи, наконец, дошло.

Напоминаем, что "детозащитники" обратили внимание на Владилену Лапину в апреле 2009 г. По официальной версии данный интерес возник после обнаружения у Владилены следов жестокого обращения,  а именно двух синяков на ногах и царапины на шее (интересно, где опека видела детей, у которых никогда нет синяков и царапин?). 16.04.09   Владилена была отобрана у усыновителей и помещена сначала в детскую больницу, а затем в приют. Одновременно был подан иск об отмене акта усыновления Владилены и возбуждено уголовного дело на Зинаиду Смирнову (за жестокое обращение с ребенком).

По мнению самих приемных родителей Владилену отобрали, что бы наказать их за политическую деятельность (Александр и Зинаида состоят в ВКП (б), принимают участие в проходящих в Балашихе выборах, пишут аналитические статьи о развале российской армии).

Представитель уполномоченного по правам человека, И.В. Вихрова, проводившая расследование действий опеки, зафиксировала в своем заключении: "13 апреля дознаватель ОДН УВД по городскому округу Балашиха вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела (на Зинаиду Смирнову за "жестокое обращение"). Однако через три дня, без каких либо дополнительных оснований, оно было возбуждено. Прокурор города Балашиха от беседы отказался, официально заявил, что дело Владилены Лапиной обсуждалось на совещании у вице-губернатора, уголовное дело возбуждено по прямому устному указанию исполнявшего в апреле текущего года обязанности прокурора Московской области. Никаких дополнительных свидетельств о жестоком обращении с ребенком установлено не было". Если сие не является прямым доказательством того, что преследование Лапиных было заказным, то чем сие является?

В любом случае на суде Владилена заявила, что никто ее не бил, и никто над ней не издевался, что она любит приемных родителей и хочет вернуться к ним. В итоге, 08.09.09. мировой судья 5-го судебного участка Балашихинского района Московской области вернул уголовное дело в прокуратуру в связи с тем, что "+ стороной обвинения приводится сведенья о том, при каких обстоятельствах третьими лицами у малолетней Лапиной были обнаружены повреждения, сведенья не указывают прямо на Смирнову, как на лицо эти повреждения причинившее+" 25.09.2009 г. Балашихинский городской суд отказал опеке в иске об отмене акта усыновления и удовлетворил встречный иск Лапиных о возврате Владилены в семью. 28 сентября Владилена Лапина была возвращена усыновителям.  Вскоре выяснилось, что юная Лапина не только заработала панический страх перед всеми людьми в форме, включая железнодорожных проводников и матросов, но и была заражена туберкулезом.

Следует отметить, что "детозащитникам", ну или заказчикам данного дела, такой результат показался недостаточным. Оба судебных решения были обжалованы в судах кассационной инстанции. Отменить возврат уголовного дела на доследование "детозащитникам" не удалось, при разбирательстве гражданского иска карательной опеке повезло больше. А именно, 24 ноября 2009 г. Мособлсуд  удовлетворил требования прокуратуры и опеки.  Теперь иск об отмене акта усыновления Владилены Лапиной слушается в Балашихинском городском суде по новому кругу. Поскольку "детозащитники" настаивают, чтобы на время разбирательства Владилена была возвращена в приют, Александру Лапину и Зинаиде Смирновой  пришлось, в интересах безопасности ребенка, скрыть свое местоположение от органов карательной опеки.