В это время шесть лет назад в самом разгаре были кровавые события в Кадарской зоне Дагестана. За ними последовала вторая чеченская война, сделавшая Путина президентом. Свидетелем дагестанских событий был наш постоянный автор Руслан Саидов, который делится своими воспоминаниями с Анной Колчак.

Война готовилась заранее, начиная с весны 1999 года. Мне именно тогда стало ясно, что она неизбежна. В Москве в то время было еще правительство Примакова, и ни о каком Путине, как о преемнике, никто ничего не знал. В качестве начальной приманки, в Дагестан удалось тогда заманить Багауддина, который жил в Чечне, в Урус-Мартане как беженец. К нему с весны стали приезжать многочисленные делегации, говорили ему, чтобы он вместе со своими сторонниками возвращался домой, в Цумадинский район. При этом разговоры всегда проходили примерно по одному сценарию. Дескать, Кадарская зона - Карамахи и Чабанмахи - там ведь позволено жить по Шариату, как этого хотят мусульмане. Главное - признавайте власть России и живите как хотите.

Я долго не мог понять, от чьего имени действовали эти люди, уговаривавшие Багауддина идти в Цумаду и обещая ему не мешать создавать там вторую Кадарскую зону. Съездив в Дагестан, а я оттуда родом, я убедился, что многие влиятельные люди его возвращения совсем не ждут. И вообще, что назревает какая-то провокация. Любопытно, что такое же мнение было у Шамиля Басаева и Амира Хаттаба. Они оба отговаривали Багауддина, но тот ссылался на какие-то договоренности и какие-то гарантии, полученные им и из Махачкалы, и, что более важно, из Москвы, непосредственно из администрации Ельцина. Повторюсь, это было начало лета 1999 года и никакого Путина-преемника тогда еще не было.

Слова Багауддина не до конца убедили Басаева и Хаттаба. Была произведена определенная перепроверка, которая подтвердила, что действительно есть некое устное обещание позволить Багауддину беспрепятственно вернуться в Цумаду и жить там по Шариату. Но Басаев и Хаттаб в это все равно до конца не поверили. А я был абсолютно убежден, что готовится чудовищная провокация. Поэтому, когда в конце июля Багауттдин все же ушел в Цумадинский район, я решил действовать. С помощью своих друзей и партнеров я дал знать российской общественности через прессу, пусть это было в необычной, в неявной форме, но некоторые поняли правильно, что не о примитивном вторжении речь идет, а о в согласованных действиях. И эти действия были связаны именно и только с Цумадой.

Но в прессе писали о сговоре в рамках операции "преемник"?

Ерунда, о завоевании Дагестана, взрывах домов, операции преемник, второй чеченской войне в тот конкретный монент и в голову прийти не могло. Мне, во всяком случае. Повторю, только Цумада. Багауддин туда все же ушел, с ним человек где-то 200 дагестанцев. Пошли они со своим оружием, вещами, словом, ушли насовсем. И сразу же туда была подтянута милиция, затем десант и ОМОН. Но это были мелкие группы, для того, чтобы только провоцировать, раздразнить. Потом произошла пара стычек, после этого стали подтягивать крупные войсковые части, по горам посадили десант, Багауддина окружили. Затем начался бой, который и стал началом войны. Представители Багауддина тогда пришли к Басаеву и Хаттабу и стали просить о помощи. Было собрано совещание амиров, человек 15-20, которое решило деблокировать и эвакуировать людей Багауддина назад в Ичкерию. Басаев разработал план этой операции и через три дня она началась.

План был такой: отрезать дорогу Ботлих-Цумада, создать угрозу захвата Ботлиха, чтобы оттуда оттянуть федеральные войска. В Дагестан зашли зашли порядка 500 человек плюс три отдельные группы - в сумме еще 150 человек. Их послали через Шарой в направление окруженного Багауддина, чтобы они оказались сверху десанта. Это создало давление на десант и позволило в итоге прорвать окружение. Примерно через десять дней люди Багауддина вышли из окружения. А еще через день из Дагестана ушли все, кто туда входил.

Но затем были Кадарская зона и Новолакский район?

Да, потом в Карамахи и Чабанмахи началась бои. Правда еще этого Басаев у себя дома в мечети созвал карамахинцев. Те уповали, что у них есть договор, заключенный со Степашиным, есть нейтралитет. Они сказали, что не могут нарушить этот договор. А затем в Карамахи все же начались бои. Тогда карамахинцы снова прислали одну за другой две делегации к Басаеву просить о помощи. В итоге через два дня началась новая операция. Некоторые предлагали идти прямо на мой родной город - Хасавюрт. Но, к счастью, все же ограничились только Новолакским районом. Это и так создало вполне достаточную угрозу Хасавюрту и позволило оттянуть часть федеральных сил от Карамахи и Чабанмахи. Окружение этих сел сразу же ослабло, что позволило части карамахинцев выйти из него. А еще через день был эвакуирован и Новолакский район.

А потом были взрывы домов?

За дальнейшими событиями я внимательно не следил, так как находился на лечении за рубежом. Поэтому могу говорить лишь со слов других людей. Например, взрывы домов. Здесь есть две главные версии: официальная и Березовского-Литвиненко. Что я знаю, это то, что все мои знакомые и в Чечне, и в Москве подобных ужасных актов терроризма совершенно не ожидали. Мне рассказывали, что и Басаев с Хаттабом были растеряны и подавлены узнав об этом. Свою причастность, как известно, они отвергли, хотя за не менее ужасные теракты в Норд-Осте и Беслане Басаев ответственность на себя взял. Как я понимаю, карачаевская диверсионная група Ачемеза Гочияева была буквально нашпигована агентурой, которая этой группой манипулировала. Но чья это агентура? Внутренне я убежден, что это не военная разведка. Но дальше, без серьезных доказательств, я развивать эту тему я не хотел бы.

Донести до общественности свои мысли о начальном этапе войны вы больше не пытались?

Почему же, через несколько месяцев, когда в России уже завершились думские выборы, московская группа потерпела поражение, Путин стал президентом, а вторая чеченская война постепенно стала заходить в тот тупик, в котором она пребывает сегодня, я со своими друзьями и партнерами вновь предпринял пару попыток через СМИ вернуться к обсуждению дагестанских событий. На Западе этим заинтересовались, а у нас - нет. Атмосфера в стране тогда была настолько ура-патриотическая, что никто ничего даже и слышать не хотел. Даже очень сильную, по моей оценке, передачу по НТВ об "учениях" в Рязани и то наше общество не заметило. А нас - тем более.