Секс и шпионаж. Эти две вещи — основа для захватывающего романа, который, наверняка, не понравится критикам-эстетам, но ещё лет десять назад был бы мгновенно раскуплен, проглочен за пару вечеров и немедленно забыт. Кроме того, в этих двух вещах — не побоюсь столь пафосной фразы — внезапно обнаружилась связь времён и систем.

Советское законодательство тридцатых годов было на удивление лояльным к преступникам. Даже за тяжкие преступления тоталитарная сталинская власть сулила относительно мягкие кары. За крупные экономические преступления, конечно, полагался расстрел или длительное лишение свободы, однако поди их ещё там соверши, эти преступления.

Проступки попроще, в свою очередь, вели к совершенно смехотворным следствиям.

• Умышленная порча госимущества — срок до года.
• Производство и продажа самогона — срок до года или штраф.
• Кража личного имущества — срок до трёх месяцев.
• Рецедив кражи — до шести.
• Умышленное убийство с отягчающими — срок до десяти лет.
• Без отягчающих — до восьми.
• В состоянии аффекта — до пяти.

Но что ещё страньше — должностные преступления.

• Невыполнение обязанностей со стороны лица, наделённого властью — до трёх лет.
• Взяточничество — до двух.
• Подлог — до двух.

Конечно, при таких раскладах имела место быть ситуация, в рамках которой заведомо виновный человек выходил чуть ли не сухим из воды. Обстановка же при этом была суровая, со времён гражданской войны не так уж и много прошло, а на горизонте уже маячила Вторая Мировая.

В результате правоохранительные органы — то ли сами, то ли с негласного позволения властей — нашли для себя отличный выход: очевидным с их точки зрения преступникам они приклеивали к их основным преступлениям ещё и преступления политические. То есть, убийство абы кого — это до десяти лет, а вот убийство председателя колхоза — политическое преступление, которое уже на расстрел тянет. Как-то постепенно однажды данная слабина в принципах дала буйные всходы и через непродолжительное время уже десяткам тысяч в довесок пришивали шпионаж в пользу какой-нибудь Японии, чем превращали обычного взяточника во врага народа со вполне очевидным результатом.

Ну, я, в общем-то, не переживаю по поводу суровых кар в отношении коррупционеров, вредителей и убийц, да и отчёт себе отдаю, что шпионов в ту пору действительно было преизрядно, поскольку СССР 30-х был фактически окружён недоброжелателями — доброжелателя, наоборот, днём с огнём искать надо было. Однако видится мне в подобном подходе некоторая нечистоплотность, которая советской власти не к лицу.

Нет, я понимаю, время было такое. Я понимаю, не предвидели, что это сегодня жегловы подбрасывают кошелёк в карман Кирпичу, которого они как свои пять пальцев знают, чтобы в этот раз его засадить. Но тут стоит только начать, и подброшенный очевидному Кирпичу кошелёк завтра превратится в подброшенный совершенно неочевидному Васе Пупкину кокаин. Этого Пупкина следователь вообще впервые видит — просто подозрительным ему Вася показался. Это закон социума: однажды чуть-чуть нарушенный принцип позволит потом этот принцип нарушать по первому желанию.

И советское государство засосало в пучину репрессий. Не таких масштабных, как любят рассказывать либералы, но на фоне среднестатистических показателей Советского Союза 37-38-й действительно стоят особняком — по количеству попавших под очень суровые статьи.

К концу 38-го, благо, всю эту вакханалию свернули, а виновным дали по рогам. Это по неясной причине не ставят в заслуги советской власти, а надо бы. Она, понятно, не доглядела и даже несколько поспособствовала. Однако исправила ведь тоже она. И ошибки совершённые признала.

Ну да ладно. О чём, то бишь, я. О тоталитарном методе пришивания к слишком слабокараемым преступлениям набора сильнокараемых. Говорят, мето́да — беспрецедентная. Говорят, только в тоталитарном совке такое было. Ну и, быть может, ещё в современной России, где милиция тоже может наркоту подбросить.

А я вот что скажу: самые-самые оплоты демократии, типа США и Франции делают ровно то же самое. Причём, прямо сейчас. СССР оступился три четверти века назад и выправил ситуацию. Но западные государства, постоянно клеймящие советский тоталитаризм, до сих пор проделывают ровно то же самое. Совершенно не стесняясь. Это, конечно, не оправдывает ошибок советской власти, но тут либо крестик снимите, либо трусы наденьте. Либо СССР был тоталитарным, но тогда не менее тоталитарны США, Франция, Британия и т.д., либо это нормальное положение вещей. Нормальное для всех, а не только для самоизбранных в Правильные Государства.

Так вот. Во-первых, в США и некоторых европейских странах имеет место быть особое отношение к террористам. Что интересно, принадлежность к террористам в нарушение принципов столь любимого этими странами западного «демократического» права определяется до суда. И после такого досудебного признания с точки зрения видных демократов и свободолюбов «преступника» можно содержать в каких заблагорассудится условиях сколько угодно времени.

Мало того, его, «преступника», можно даже пытать. Во всяком случае, именно этим себя оправдывают американские власти, когда их ловят за руку. А бывший вице-президент Дик Чейни так вообще без обиняков предложил узаконить пытки, которые он политкорректно называет «усовершенствованными методами ведения допросов».

«Преступник» в предыдущем абзаце не зря взят в кавычки: согласно действующему и на Западе, и в СССР, и в современной России праву, преступник человек или не преступник может решить только суд. Если же решение принимается досудебным порядком, то это фактически означает отказ от современного права. Таким образом можно обвинить в терроризме абсолютно любого. И до этого дело обязательно дойдёт. Уже практически дошло. И тогда 37-й покажется курортом.

Но либералы почему-то не видят противоречия. Напротив, они объясняют: эти люди, они ведь плохие. Поэтому всё нормально. Полный порядок. Так будут поступать только с плохими. Хорошие в безопасности. Как узнать, что вон тот плохой? Очень просто: если к нему всё это применили — сто пудов плохой.

Однако нарисовались некоторые граждане, которых слишком неправдоподобно было бы обвинять в терроризме. Ну вряд ли кто-то поверит, что, например, глава МВФ стоит за какими-то терактами. Тем не менее, и эти люди тоже мешают, поэтому и к ним хотелось бы чего-нибудь отягчающее пришить. Шпионаж уже не в моде, но, к счастью, западный мир нашёл свою «политическую статью»: противоправный секс.

Конечно, дело несколько подпортила либерализация сексуальных отношений. За гомосексуализм теперь уже особо не попреследуешь.

Но, слава богу, есть ведь ещё изнасилование и педофилия! И к ордам досудебных террористов стали добавляться с противоположного края насильники и педофилы. Не то публично сказал — вот-те статья за неправильный секс. Подход даже более мощный, чем советский вариант со шпионажем: ввиду простоты деяния поиметь подростка наверняка может вообще любой, поэтому сомнений у общественности гораздо меньше.

И, как говорится, заверте́…

Создатель «Викиликс» Ассанж что-то не то выложил — тут же оказалось, что он с кем-то переспал без презерватива (ужасный проступок), а другую даму использовал во сне. Дама, правда, почему-то спала с ним в одной кровати и, судя по всему, голая, ибо незаметно раздеть кого-то, есть мнение, ещё более проблематично, чем трахнуть, но кто тут считает? Сексуальный маньяк Ассанж несколько раз арестован и теперь экстрадирован на место преступления для возмездия.

Стросс-Кан, глава МВФ и потенциальный соперник Николя Саркози (конечно же, это — чистая случайность) внезапно во всеуслышание обличил политику США и рыночные идеи. Тут же оказалось, что он только что орально изнасиловал горничную. Само собой, пришлось его заарестовать.

У нас пока по этому сценарию ещё не сажают, но вот однажды один прокурор помылся с несколькими девушками в бане, а один телеведущий нанёс девушке визит, в рамках которого имел секс с ней и с её матрасом… Казалось бы, ну даже был у них с кем-то секс — он ведь у большинства есть. Ан нет. Оказывается, сильный удар по репутации. И что характерно, до посадок по примеру и под давлением прогрессивного Запада тоже скорее всего дойдёт.

Надо сказать, всё-таки современный Запад гораздо прогрессивнее Советского Союза: чем мучиться, пытаясь придать хоть какую-то правдоподобность пришитой шпионской статье, достаточно найти какую-нибудь достаточно юную или даже не юную девицу, которая заявит, что с ней имели то, чего иметь не полагается, и где надо подпишет. Закрыть таким образом можно любого. Хоть министра, хоть кардинала, хоть режиссёра. Ну а для граждан попроще — террористический вариант. С полагающимися по такому случаю пытками.